Сладостная месть [= Сестры Бьюмонт ] - Лиз Филдинг

Люку пришлось почти силой увести ее из старого сада, который она заметила из окна и отправилась исследовать, пока он осматривал комнаты первого этажа.

– Но дело не только в саду, – заметила Физз. – Весь дом замечательный.

– В нем должна жить семья, которая будет следить за ним. Такой дом не должен сдаваться на время, как безликая квартира.

– Наверное, он сильно отличается от вашего дома в Австралии, – сказала она, усаживаясь на отодвинутый им для нее стул. – Вид на сиднейскую гавань, да? Металл и стекло? – добавила она, припомнив фотографию из досье Джима.

– Должно быть, вы читали какие-то старые газетные вырезки, – сказал он, слегка пожимая плечами. – Я продал его четыре или пять лет назад.

– Старые газетные вырезки – это все, что было у меня в руках, – сообщила она.

Они оба поигрывали ножами и вилками, избегая смотреть друг другу в глаза.

– Я предпочитаю разыгрывать мою собственную пьесу на частной сцене.

– Именно по этой причине вы хотите побыстрее покинуть «Метрополь»?

Он поднял голову.

– Популярность Мелани причиняет мне неудобства, – согласился он. – Орды юных девиц, оккупирующих ступеньки крыльца, отнюдь не забавляют меня.

Физз усмехнулась.

– Могло быть и хуже.

– Не понимаю, как.

Это могли бы быть орды юнцов, – сказала она и затаила дыхание.

Вряд ли было тактично указывать, что Мелани достаточно молода, чтобы быть привлекательной для юношей. Но с тех пор как она встретилась с Люком Дэвлином, чувство такта все чаще покидало ее. Однако он, казалось, не заметил ее выпада и с улыбкой повернулся к официантке, которая принесла им еду. Пока их обслуживали, Физз успела перевести дыхание.

Замечательно, – проговорила она, попробовав тонкий ломтик ростбифа. Она решила перевести разговор на более безопасную тему, чем квартирные проблемы Люка.

– Вы здесь никогда не были?

– Была когда-то давно. У меня не слишком много свободного времени. Радиостанция отнимает весь день.

– И ночь?

Физз подняла глаза, удивленная вопросительной интонацией его голоса. С какой стати он проявляет интерес к ее личной жизни?

– У нас круглосуточное вещание, Люк, – напомнила она.

Это оставляет не много времени для… другого.

– Не очень много.

И это вполне устраивало ее.

– Возможно, не стоит так увлекаться работой. Вы можете потерять чувство перспективы. Что вы будете делать, если, к примеру, ваш отец потеряет лицензию?

– А почему он должен потерять ее? – спросила она, уловив странную нотку в его голосе. – Вы знаете что-то, чего мы не знаем?

– Не исключено. Но можете забыть об этом. Я не вижу пользы в радиостанции.

– Однако вы используете «Павильон-радио» для чего-то. Я не знаю для чего. Но я знаю, что вы не вполне откровенны со мной.

Тогда как вы, конечно, сама честность?

– Мне нечего скрывать.

– Возможно. Но похоже, эта радиостанция беспокоит вас гораздо больше, чем вашего отца. Он не удосужился даже снять трубку телефона, чтобы позвонить мне.

Все-таки она права. У этого человека дискриминационное отношение к женщинам. Он просто не может вручить свои драгоценные деньги в руки девушки. Она почувствовала удовлетворение оттого, что сумела сохранить свою тайну. Сейчас не время объявлять войну, бороться за свои права. Ее время еще придет. Физз спрятала гордость и придала лицу серьезное выражение.

– Я могу заверить вас, что мой отец всецело предан «Павильон-радио». – Она попыталась вспомнить его речь в тот вечер, когда они впервые вышли в эфир. Он целиком и полностью вошел в роль общественного благодетеля. Физз еще долго потом поддразнивала его. – Брумхилл его дом, и он считает, что город заслуживает большего, чем обычная станция с поп-музыкой и рекламой. Он хотел обеспечить широкий выбор передач.

Этого хотел он. А чего хотите вы?

Я? О, я просто веду бухгалтерию, слежу за тем, чтобы все было на ходу. Любой может делать это. – Она хорошо вошла в роль. – Если мы потеряем лицензию, я найду другую работу, – серьезно заявила она. – Но папа…

В этом месте ее отец, наверное, приложил бы руку к сердцу. Но он был законченный актер и мог позволить себе лишний жест. Физз отказалась от столь драматического продолжения и просто выразительно пожала плечами.

Таким образом, как я понял, перед вами не стоит вопрос об отказе от моего предложения? – сказал Люк.

Он сказал это очень, очень мягко. Мягко стелет, да жестко спать, подумала Физз. Она была рада, что ее руки заняты ножом и вилкой, так что она не имела возможности стереть пощечиной с этого гордого лица приводящее ее в ярость довольное выражение.

Вместо этого Физз заставила себя улыбнуться. Ее челюсть едва не затрещала от предпринятых усилий.

– Не стоит портить такой чудесный обед разговорами о делах, – сказала она. – Лучше расскажите, как вы заработали свои миллионы.

– Зачем? Надеетесь почерпнуть идеи, чтобы поймать собственную удачу?

– Мне много не нужно. Всего лишь деньги, достаточные для того, чтобы удержать радиостанцию на плаву.

– Я уже предложил вам это совершенно бесплатно.

Не бесплатно, подумала Физз. Он берет и продолжает брать. Он вторгается в ее жизнь.

– Вряд ли бы вы отдали мне бесплатно даже стружки от вашего карандаша, – сказала Физз с исключительной вежливостью.

– Вы так думаете?

Физз заметила, что его улыбка стала немного натянутой. Она задела его за живое.

– Могу заверить вас, что я не рассчитываю, что вы будете расплачиваться за этот обед, – сказал он.

– А я не собираюсь требовать с вас оплату за помощь в подборе дома. Может быть, закончим на этом?

– До пятницы.

– До пятницы, – согласилась она.